Я ездил в Китай, чтобы провести откровенный разговор о существующих в двусторонних отношениях ЕС и Китая препятствиях и рассмотреть варианты и средства улучшения наших отношений. За этот год мой визит дважды откладывался: в апреле — из-за моего положительного результата анализа на COVID-19, а в июле — из-за снятия с должности министра иностранных дел Китая и отсутствия на тот момент преемника.

В итоге моя поездка совпала по времени с трагическими событиями, к которым привело террористическое нападение ХАМАС на Израиль. Во время визита в Китай мне пришлось обсуждать ситуацию на Ближнем Востоке со множеством собеседников во всем мире. Разница во времени между Пекином, Европой и арабским миром позволила мне интенсивно работать над этим кризисом параллельно китайской программе.

Долгожданный Стратегический диалог между ЕС и Китаем

Основной, давно назревшей целью моего визита было сопредседательство на Стратегическом диалоге ЕС-Китай в рамках подготовки к следующему Саммиту ЕС-Китай. Мне также удалось встретиться с заместителем Председателя КНР Хань Чжэном и выступить с речью в Бэйда, престижном Пекинском университете. В Шанхае я общался с представителями европейского бизнеса и долго и обстоятельно беседовал с выдающимися китайскими учеными в Шанхайском институте международных исследований.

Наши собеседники неоднократно пытались убедить нас в том, что Китай и ЕС не соперники и должны быть партнерами. Я объяснил представление ЕС о том, что мы одновременно соперники, конкуренты и партнеры. И мы действительно соперничаем, поскольку наши ценности и убеждения сильно расходятся во многих вопросах, включая демократию и всеобщность прав человека.

Соперничество в ценностном плане не означает вражды. Я объяснил своим собеседникам, что мы не считаем многополярность проблемой. Она отражает правомерное стремление незападных стран к наращиванию их мировой активности и веса их мнения. И мы это уважаем.

ЕС не боится китайского подъема и не хочет стоять у него на пути. Мы, напротив, хотели бы, чтобы Китай больше участвовал в совместных усилиях по решению таких общемировых задач, как борьба с изменением климата, мировое здравоохранение и реструктуризация долга развивающихся стран. И мы готовы быть партнером Китая в этих сферах.

Решающая роль Китая в борьбе с изменением климата

Я объяснил собеседникам, что позиция, которую займет Китай на 28-й Конференции сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата — особенно если она предполагает более масштабные целевые показатели — даст остальному миру важный сигнал, поскольку Китай обладает большим мировым влиянием и является крупнейшим источником выбросов парниковых газов. Китай развивает возобновляемую энергетику мощными темпами, но по-прежнему сжигает столько же угля, сколько все остальные страны мира вместе взятые.

При этом я также напомнил китайским собеседникам, что было бы ошибкой недооценивать способности и мировую роль Европы. Одна из самых больших ошибок Президента Путина при вторжении в Украину заключалась в убеждении, что Европа настолько ослабла и стала так зависима от российского газа, что не сможет отреагировать на вторжение в Украину. Мы опровергли это своим решительным и сплоченным ответом.

Наши экономические отношения разбалансированы

Наши двусторонние экономические отношения в данный момент далеки от удовлетворительных. ЕС является для Китай крупным экспортным рынком, однако в этой части уже много лет наблюдается дисбаланс, и он усугубляется — частично из-за препятствий к доступу европейских компаний на китайский рынок, как сообщили мне представители европейских деловых кругов в Китае. Они рассматривают китайский рынок как источник огромных возможностей и инноваций, где необходимо присутствовать. При этом их беспокоят существующие препятствия для входа на этот рынок, причем не только в форме пошлин. Среди прочего, им трудно привозить в Китай европейских сотрудников. В настоящее время в стране проживает очень мало иностранцев. Без наращивания масштабов индивидуальной мобильности доверие между Китаем и ЕС восстановить будет трудно. В результате этих сложностей в последнее время наблюдается резкое падение объема европейских инвестиций в Китае. Компании переходят на альтернативные рынки. 

Я предупредил собеседников, что европейская общественность зачастую считает, что дисбаланс в торговле с Китаем ставит под угрозу рабочие места в таких стратегически важных отраслях, как автомобильная и химическая, и требует применения более активных защитных мер. В будущем году пройдут Европейские выборы, и эта проблема будет подниматься в публичных дебатах.

Сейчас Китай планирует изменения в законодательство о передаче данных иностранными компаниями. Это было бы полезным шагом. Подобные жесты необходимы для восстановления доверия между Китаем и ЕС.

Мы подробно обсудили понятие устранения рисков

Мы также подробно обсудили понятие устранения рисков. Китайские власти, судя по всему, считают, что устранение рисков — то же самое, что разрыв связей. Но это не так, и я пояснил значение термина. Во время пандемии COVID-19 и с началом агрессивной войны России против Украины мы были вынуждены невероятно оперативно и с большими затратами диверсифицировать источники поставок важнейших товаров и сырья. Чтобы избежать этого в дальнейшем, нужно быть осторожнее, когда почти весь импорт в важнейших отраслях зависит от одного источника.

Поэтому ЕС вполне логично стремится к расширению источников поставок для повышения своей жизнестойкости. Я напомнил китайским коллегам, что Председатель Си и сам выражал подобную идею, говоря в 2020 году, что «Китай должен выстроить внутреннюю систему поставок, независимо контролируемую, безопасную и надежную, чтобы в критические моменты быть самодостаточным». Это, по сути, и есть политика устранения рисков по-китайски.

Опасения в сфере безопасности

Безопасность является важным аспектом наших двусторонних отношений. Это значит, что нужно четко обозначать Китаю то, что мы считаем проблемными вопросами. Так я и сделал в ходе своего визита.

С начала незаконной войны России против Украины Европе было сложно понять двоякую позицию Китая по этому поводу, ведь ситуация вполне ясна: на одну страну напали, вторая страна напала. Это вопиющее нарушение Устава ООН. Европейцы до сих пор считают, что Китай не использует свое уникальное влияние на Россию, чтобы убедить ее остановить агрессию. Мы не просим Китай принять точку зрения ЕС. Однако с учетом попыток России очернить Европу Китаю стоит быть активнее и предпринимать конкретные действия в защиту Устава ООН и безопасности Европы.

Еще один вопрос в сфере безопасности в отношениях ЕС и Китая — Тайвань. Мы знаем, как этот вопрос важен для Китая. Наша “политика одного Китая” остается неизменной. Мы считаем, что необходимо сохранять статус-кво, а значит, его не должен нарушать и Китай, ни принуждением, ни силой. Это также значит, что Тайваню не следует делать односторонних заявлений о независимости. Наши двусторонние связи с Тайванем, исключающие дипломатическое признание, будут сохраняться, и мы продолжаем призывать к преодолению всех трений посредством диалога. Мы постоянно просим собеседников — с обеих сторон — избегать действий, которые могут привести к эскалации.

Как я уже говорил, мой визит прошел на фоне трагических событий в Израиле и Палестине. Соответственно, значительная часть наших бесед с Министром иностранных дел, Главой канцелярии Комиссии ЦК КПК по иностранным делам Ван И касалась кризиса на Ближнем Востоке. Я пояснил китайским коллегам, что мы решительнейшим образом осуждаем террористическое нападение ХАМАС на Израиль и считаем, что Израиль имеет право на самооборону в рамках международного права, в особенности гуманитарного. Мы с китайскими коллегами сошлись на том, что без политического решения вопроса на основе модели двух государств этот цикл насилия никогда не закончится. 

И, наконец, мы обсудили наши разногласия в сфере прав человека. Я напомнил о нашей четкой позиции по Синьцзяну и Тибету и упомянул несколько отдельных случаев, на пересмотр которых надеюсь.

Потенциал совместной работы ради лучшего мира

Европа воспринимает Китай всерьез. Мы надеемся и рассчитываем, что Китай также воспринимает Европу серьезно. Уверен, что несмотря на серьезные различия между нами, у нас есть потенциал совместной работы, чтобы сделать мир лучше и безопаснее.