2022 год прошел под знаком агрессивной войны Владимира Путина против Украины. Эта война уже привела к гибели десятков тысяч людей в Украине и многочисленным военным преступлениям, которые совершили российские войска. Не сумев завоевать Украину, Владимир Путин решил уничтожить ее и в особенности ее энергетическую инфраструктуру, чтобы погрузить жителей Украины в холод и тьму этой зимой.

Использование Россией энергии в качестве оружия 

Помимо Украины, эта война также спровоцировала серьезный энергетический кризис в Европе из-за того, что Россия использует энергию в качестве оружия. Владимир Путин, очевидно, думал, что сильная зависимость ЕС от импорта российских ископаемых энергоносителей, в особенности газа, позволит ему разделить ЕС и помешает Европейскому Союзу активно поддерживать Украину. Именно поэтому еще в 2021 году он начал ограничивать поставки российского газа в ЕС, несмотря на существующие долгосрочные контракты между российскими поставщиками и европейскими потребителями. После 24 февраля он ужесточил эту политику шантажа.

Эта политика действительно вызвала серьезный кризис на европейских энергетических рынках: в августе прошлого года на нидерландском спотовом рынке TTF цены на газ превысили 300 евро/МВтч по сравнению с примерно 20 евро/МВтч в 2020 году. Из-за проблем с французскими атомными электростанциями и связанного с изменением климата ограниченного производства гидроэлектроэнергии это также привело к серьезному кризису на рынке электроэнергии в Европейском Союзе, вызвав опасения по поводу блэкаутов этой зимой. Вместе эти кризисы спровоцировали резкий рост цен на энергоносители для домохозяйств и предприятий, создав серьезные экономические и социальные проблемы в Европейском Союзе. В особенности это привело к опасениям, что в ЕС ускоряется процесс деиндустриализации.

Несмотря на энергетический кризис, мы не поддались на шантаж Владимира Путина, и страны-члены ЕС сохраняют единство, решительно поддерживая Украину

Несмотря на этот энергетический кризис, мы не поддались на шантаж Владимира Путина, и страны-члены ЕС сохраняют единство, решительно поддерживая Украину, в том числе поставками оружия. На энергетическом фронте мы отреагировали в мае прошлого года, запустив план RePowerEU. В рамках плана, предложенного Европейской Комиссией, страны-члены ЕС приняли различные краткосрочные меры, чтобы смягчить проблемы, с которыми столкнулись домохозяйства и предприятия. Кроме того, мы приняли решение о введении эмбарго на российский уголь с августа и на российскую нефть с декабря прошлого года, а также о потолке цен на экспорт российской нефти в другие страны, что привело к значительному снижению доходов России от продажи ископаемого топлива.

Недостаток российского газа нам удалось компенсировать в первую очередь за счет других источников сжиженного природного газа (СПГ). Мы смогли заполнить наши хранилища на эту зиму и значительно сократить потребление газа и электроэнергии. Особенно интересно отметить, как быстро отреагировала Германия. Импорт российского газа сократился с 55 % от общего объема в начале 2022 года почти до нуля, а нефти – с 40 % до нуля. Это знаменует собой поворотный момент в отношениях ЕС и России, которые до сих пор во многом были обусловлены энергетическим вопросом.

Как результат, сейчас цена на газ на европейском спотовом рынке вернулась к уровню февраля прошлого года, до вторжения в Украину, а цена на нефть – к уровню января прошлого года. Однако цены на энергоносители все еще остаются высокими, и 2023 год обещает быть еще одним сложным годом в вопросе поставок газа. Мы решили в этом году совместно приобрести 15% наших запасов газа и применить потолок цен на закупаемый газ, чтобы ограничить чрезмерные спекулятивные ожидания на этом рынке. В разгар этого энергетического кризиса мы также приняли ряд мер для борьбы с изменением климата и ускорения декарбонизации нашей экономики. 

Более амбициозная цель в рамках Европейской схемы торговли квотами на выбросы парниковых газов (ETS) 

В этом контексте 18 декабря законодатели ЕС, т.е. представители стран-членов ЕС и Европейского Парламента, достигли соглашения о реформировании Европейской системы торговли квотами на выбросы парниковых газов (ETS). Система, внедренная в 2005 году, охватывает европейские отрасли с высоким уровнем выбросов CO2, такие как выработка электроэнергии и тепла, энергоемкие промышленные сектора и коммерческая авиация.

Компании, подпадающие под действие системы, получают годовую квоту на выбросы CO2 и в дальнейшем могут торговать ими с другими компаниями, устанавливая таким образом рыночную цену на CO2. Каждый год ЕС снижает разрешенный уровень выбросов. Это эффективный способ обеспечить общее снижение уровня выбросов, гарантирующий, что это будет сделано с наименьшими издержками.

Согласно новому закону ЕС, объем выбросов в охватываемых секторах будет сокращен на 62% к 2030 году по сравнению с уровнем 2005 года, вместо 43% по действующему законодательству. Мы также включим судоходную отрасль в Европейскую систему торговли квотами на выбросы парниковых газов, таким образом ЕС станет первой юрисдикцией, принявшей такое решение. В период с 2026 по 2034 год ЕС будет постепенно отказываться от бесплатных квот на выбросы, которые в настоящее время предоставляются компаниям Европейского Союза.

Эта гораздо более амбициозная цель в рамках ETS – один из ключевых элементов, которые позволили Европейскому Союзу на Конференции ООН по изменению климата в Шарм-эль-Шейхе поднять планку в вопросе сокращения выбросов парниковых газов (ПГ) до 57% к 2030 году по сравнению с 1990 годом. 

Новый Механизм трансграничного углеродного регулирования (CBAM)

Однако реформа ETS также увеличивает риск того, что энергоемкие отрасли промышленности ЕС переместятся в страны с менее жесткими климатическими стандартами. Такие действия, называемые «утечкой углерода», не только нанесут ущерб рабочим местам в ЕС, но и сведут на нет положительный эффект от мер, которые ЕС принимает для борьбы с глобальным изменением климата, поскольку объем выбросов парниковых газов просто увеличится где-то еще, тем самым нивелируется их снижение в Европе. Для климата не имеет значения, откуда идут выбросы, люди везде будут страдать от последствий.

«Утечка углерода» не только нанесет ущерб рабочим местам в ЕС, но и сведет на нет положительный эффект от принимаемых Европейским Союзом мер, поскольку объем выбросов парниковых газов просто увеличится где-то еще, тем самым нивелируется их снижение в Европе. 

Именно поэтому ужесточение климатических правил ЕС будет сопровождаться новым механизмом трансграничного углеродного регулирования (CBAM). Он будет применяться к импорту товаров, производство которых наиболее подвержено риску «утечки углерода»: цемента, железа, стали, алюминия, удобрений, электроэнергии и водорода.

На начальном этапе импортеры этих товаров должны будут только сообщать о выбросах парниковых газов, связанных с производством импортируемых ими товаров, не осуществляя при этом никаких платежей. Реальное поэтапное введение Механизма трансграничного углеродного регулирования будет осуществляться в период с 2026 по 2034 год, параллельно с вышеупомянутой поэтапной отменой бесплатных квот на выбросы парниковых газов для компаний из ЕС.

Как только начнет действовать постоянная система, импортеры должны будут покупать сертификаты Механизма трансграничного углеродного регулирования, соответствующие уровню выбросов парниковых газов при производстве товаров, которые ввозятся в ЕС. Цена этих сертификатов будет устанавливаться на основе средней недельной цены на квоты ETS. Если в стране происхождения уже была заплачена цена на углерод, эта сумма будет вычтена из приобретаемых кредитов CBAM.

Равные условия для компаний из ЕС и их конкурентов

Цель CBAM – создание равных условий для расположенных в ЕС компаний и их зарубежных конкурентов в вопросе требований к уровню выбросов парниковых газов. Так что это не протекционистская мера, и мы особенно тщательно следим за тем, чтобы это законодательство соответствовало правилам, установленным Всемирной торговой организацией (ВТО).

С помощью реформы Европейской схемы торговли квотами на выбросы парниковых газов ЕС стремится в полной мере сыграть свою роль в реализации Парижского соглашения и в деле ограничения глобального потепления до 1,5°C. Всему миру выгодно, чтобы нам удалось реализовать эти меры вместе с нашими партнерами самым быстрым и эффективным образом. То же самое можно сказать и о законодательстве по борьбе с обезлесением, которое мы одобрили в декабре прошлого года. 

Американский Закон о снижении инфляции (IRA) основан на совершенно иной философии, чем та, которую предпочитаем мы.

В последние месяцы администрация США также предприняла важные шаги для ускорения энергетического перехода, приняв Закон о снижении инфляции (IRA). Однако это законодательство основано на совершенно иной философии, чем та, которую предпочитаем мы. Оно не предусматривает цену на углерод и в основном включает значительные государственные субсидии компаниям, производящим товары с использованием «зеленых» технологий на американской земле.

Подобные действия ставят в невыгодное положение европейских производителей в наших торговых отношениях и не соответствуют правилам ВТО. Мы не хотим и не можем вступать в конкурентную борьбу, основанную на государственных субсидиях, поскольку это нанесет ущерб мировой экономике. ЕС не обладает фискальным потенциалом, сравнимым с потенциалом такого федеративного государства, как США, принятие политики, аналогичной американской, на уровне стран-членов Европейского Союза может привести к фрагментации нашего внутреннего рынка. Мы ведем активные переговоры с властями США, чтобы устранить эти различия в подходах по этому ключевому вопросу.

В 2023 году энергетический и климатический кризисы останутся ключевыми вопросами

В 2023 году агрессивная война России против Украины, энергетический и климатический кризисы и их экономические и социальные последствия останутся ключевыми вопросами для ЕС и всего мира. Европейский Союз будет и дальше поддерживать Украину и противостоять использованию Россией энергетики в качестве оружия, ускоряя декарбонизацию своей экономики. Для этого потребуется также работа с нашими партнерами, чтобы стабилизировать глобальные энергетические рынки и помочь наиболее уязвимым странам противостоять последствиям этой новой геополитической ситуации.