Мы проведем встречу с [министрами иностранных дел] стран Восточного Партнерства. 

Необходимо переосмыслить нашу работу с восточными партнерами, поскольку три из них стали кандидатами [на вступление в ЕС], а один очень далек от Европейского Союза — это Беларусь. Так что набор стран очень разнороден. Необходимо принимать во внимание региональный подход к ним, однако это определенно становится все сложнее. 

Это первая министерская встреча с восточными партнерами с начала войны в Украине, так что о ней мы, разумеется, будем говорить много.

И будет еще Совет [по иностранным делам]. Это заседание Совета будет очень долгим и сложным, потому что на повестке дня у нас Иран, на повестке дня у нас санкции против России — девятый пакет. Мы все еще не достигли цели. Мы еще не закончили.

Знаете, есть определенное недопонимание: когда я [Верховный Представитель] и Председатель [Европейской] Комиссии делаем объявления о санкциях, мы объявляем только о предложениях. Я [это] уже много раз говорил: решения принимает Совет. А у 27 министров [иностранных дел стран Европейского Союза] подходы разные. 

Поэтому мы объявили о предложении — которое не является решением, — потом его обсудили и, как мне казалось, с утра уже можно было сказать, что его одобрили, но пока еще нет. Может быть, одобрят к концу дня, однако кое-что еще [предстоит] согласовать. Надеюсь, к концу дня [будет согласование] — или, может быть, завтра — но не могу сказать, что это будет просто, поскольку у стран ЕС разные взгляды. 

Важно проводить различие между предложением и решением: решения в ведении Совета.

Иран, конечно Иран, вторая казнь [за протесты]. В пятницу вечером я долго беседовал с Министром иностранных дел Ирана [Хусейном Амиром-Абдуллахианом]. Как вы понимаете, мы, конечно, говорили об этих казнях. Я выразил обеспокоенность Европейского Союза, осуждение и санкции, которые будут приняты сегодня, как по гуманитарным соображениям, так и в связи с поддержкой Ираном [агрессии России] в Украине. Иран продолжает говорить, что не поставлял дроны в Россию после начала войны и не планирует отправлять в Россию ракеты. Посмотрим.

Тревожат и последние новости из Косова. Мы думали, что после соглашения стало спокойно, но косовские сербы снова отреагировали на арест бывшего сотрудника косовской полиции бурными уличными беспорядками, блокировкой дорог и даже применением светошумовых гранат к нашей полиции [EULEX]. Как вы понимаете, это неприемлемо.

Я знаю, что стороны готовы к деэскалации и настоятельно их к этому призываю. Но в данном случае я говорил с Премьер-министром [Косова Альбином] Курти, а [Специальный представитель Европейского Союза по белградско-приштинскому диалогу] Мирослав Лайчак говорил с Президентом [Сербии Александром] Вучичем в Сербии. Эта перемена общественного строя, это насилие мы себе позволить не можем. 

Им нужно вернуться к Диалогу [при посредничестве ЕС]. Им нужно переломить эту тенденцию к уличным боям, к блокировкам. Так соглашения не вырабатываются. Так переговоры не ведутся. Так решения не ищутся. Так не ведут процесс нормализации, в который они вступили.

Вопросы и ответы

В: Сегодня Вы встретитесь с Министром [иностранных дел] Грузии [Ильей Дарчиашвили]. Какой у Вас основной посыл для страны, ожидающей получения статуса кандидата, как и Украина? 

Об этом мы, разумеется, поговорим.

В: Верховный Представитель, мы видели твит члена Европейской Комиссии Оливера Вархели, [в котором он написал] что по программам Восточного партнерства будет заявлен бюджет в €17 млрд, в частности, по железнодорожной и электроэнергетической инфраструктуре. Нам стоит ждать объявления об этих суммах сегодня? 

Если член ЕК [по вопросам соседства и расширения Оливер] Вархели сказал [это], то у него есть на то основания. Это, разумеется, одна из тем встречи.

В: Что может ЕС сделать с Ираном? И что ему стоит с ним делать? 

Мы утвердим очень, очень жесткий пакет санкций. Это было нелегко. Непростая была беседа с моим коллегой Министром иностранных дел Ирана [Хусейном Амиром-Абдуллахианом], потому что мы обсудили происходящее внутри страны, поставки оружия России и эти две казни. Иран должен понять, что Европейский Союз решительно осудит и примет все возможные меры для поддержки иранских женщин, поддержки мирных демонстрантов и, разумеется, отвергнет эту смертную казнь. 

В: Представляется что Катар пытается оказать свое влияние, пытается купить членов Европейского Парламента. Что это значит для отношений с Катаром и каковы должны быть последствия? 

Ну, как вы сами сказали, это «представляется». Не мне судить, на то есть свои процедуры. Новость эта, разумеется, весьма и весьма тревожная. Происходят события, имеют место факты, которые меня определенно тревожат — в том числе как бывшего Председателя Европейского Парламента. Ни о чем и ни о ком ни из [Европейской] службы внешних связей (ЕСВС), ни из представительств [Европейского Союза] речь не идет. Нас это не касается. Есть полицейские и судебные процедуры. Их нужно соблюдать. Эти новости нас, разумеется, очень беспокоят. Но действовать я должен на основании фактов и надежных доказательств. Сверх заявлений судебных властей добавить ничего не могу. Вы же понимаете, что обвинения тут очень серьезные. 

Спасибо.  

Видеозапись выступления